Боевое применение 53-К — 45-мм противотанковая пушка образца 1937 года

«Сорокапятка», 45-миллиметровая противотанковая пушка образца 1937 года (53-К)

45-мм ПТП обр. 1937 г. была основным орудием Советской армии во время начального этапа ВОВ. В конструкции пушки продолжается линия развития, которая начинается с принятой на вооружение РККА в феврале 31-го года 37-миллиметровой противотанковой пушки, приобретенной у германской компании «Рейнметалл» вместе с документацией.

В 1932 году на лафет этой пушки наложили ствол калибром 45 миллиметров. Пушка, полученная таким образом, и стала основой для создания противотанковой пушки образца 1937 года. Клиновой затвор данной пушки в отличие от всех предыдущих образцов снабжался механизмом полуавтоматики. Кроме того, были улучшены баллистические характеристики, а также введено подрессоривание колесного хода.

Опытный образец 45-миллиметровой ПТП изготовили на заводе № 8, где ей был присвоен заводской индекс 53-К. После проведения заводских испытаний его отправили на Научно-испытательный артиллерийский полигон. За время испытаний, которые проходили в период с августа по сентябрь 1937 года, было осуществлено 897 выстрелов, из которых 184 с бетона. Систему также испытали возкой на 684 километра. 45-мм пушка испытания стрельбой выдержала. Во время возки произошла поломка пружины подрессоривания.

В ноябре 1937 года заводом № 8 была изготовлена опытная серия (6 ед.) 45-мм пушек, которые от штатных пушек образца 1932 года отличались:
1. Полуавтоматикой затвора, которая работала при использовании бронебойных и осколочных снарядов, в то время как у пушки образца 1932 года только при использовании бронебойного. Это достигалось за счет принудительного взвода пружин полуавтоматики во время выстрела;
2. Специальным кнопочным спуском. Кнопка была расположена в центре штурвала подъемного механизма;
3. Подрессориванием кривошипно-пружинного типа, которое в СССР впервые было осуществлено в данной системе;
4. Деревянные колеса ПТП образца 1932 года были заменены автомобильными колесами ГАЗ с ГК. Колеса ЗИК-1 переделывались из колес автомобиля ГАЗ с небольшими изменениями в спицах;
5. Верхний станок являлся клепано-сварной конструкцией, изготовленной из листовой стали, в то время как у ПТП образца 1932 года верхний станок изготавливался литьем;
6) Был изменен поворотный механизм;
7) Нижний станок – сварной.

Из шести опытных орудий все кроме № 5 были предназначены для проведения войсковых испытаний, а образец № 5 предназначался для нужд завода. В период с декабря 1937 г. — по январь 1938 г. данные пушки на полигоне завода № 8 прошли заводские испытания.

22 января пушку № 3 (ствол № 0734), оснащенную передком Я-3, отправили на Научно-испытательный артиллерийский полигон, куда она прибыла 28 января. Во время заводских испытаний из нее было произведено 605 выстрелов. Сотрудники НИАПа после доставки пушки разобрали ее, а потом собрали с ошибками, в результате чего некоторые детали были приведены в негодность.

Во время полигонных испытаний на Научно-испытательном артиллерийском полигоне было произведено 1208 выстрелов, из которых 419 осколочным и 798 бронебойным снарядами. Скорострельность при использовании ручного спуска у обеих пушек (образца 1932 года и образца 1937 года) одинакова при огне без исправления наводки. При использовании кнопочного спуска скорострельность пушки образца 1937 года была на 13% выше при стрельбе бронебойным снарядом и на 6 % при стрельбе осколочным. За время стрельб возникло 16 отказов полуавтоматики, из которых 13 при бронебойных снарядах и 3 при осколочных. Некоторые отказы произошли из-за некачественных гильз. После 281-го выстрела вышел из строя винт инерционного тела полуавтоматики. Работу полуавтоматики в целом признали удовлетворительной.

Во время полигонных испытаний пушка прошла 2074 км, при этом скорость возки по пересеченной местности (без передка) составляла от 15 до 30 км/час, по булыжнику – от 30 до 35 км/час, а по шоссе около 60 км/час. Система при возке была устойчива.

В начале 38-го года провели войсковые испытания трех 45-миллиметровых пушек 53-К (№ 1, 2 и 4), имеющих передки Я-3. В испытаниях принимали участие 6 тягачей “Комсомолец”. В ходе войсковых испытаний в среднем произвели по 450 выстрелов на каждый ствол, при этом полуавтоматика показала безотказную работу. В данных испытаниях произвели пробег Москва — Харьков — Краснодар. После того как исправили мелкие недостатки, можно было начинать валовое производство. 24.04.1938 года пушку 53-К приняли на вооружение под названием 45-миллиметровая противотанковая пушка образца 1937 года. 06.06.1938 было запущено серийное производство.

Конструкция пушки состояла из двух основных частей: лафета и ствола с затвором. Скрепленный ствол состоял из трубы моноблока и навинчиваемого казенника. Вертикальным клиновым затвором обеспечивается надежное запирание канала ствола во время ведения огня и обеспечивается экстракция (выбрасывание) стреляной гильзы после открывания. Механизм полуавтоматики обеспечивает высокую скорострельность пушки – 15-20 выстрелов. Лафет пушки является оптимальным для ее предназначения – противотанковое орудие. В конструкцию лафета входят: люлька с противооткатными устройствами, верхний подвижный станок с механизмами наведения, нижний неподвижный станок с раздвижными станинами, подрессоренный ход, щитовое прикрытие и прицельные приспособления. Раздвижные станины обеспечивают угол горизонтального обстрела до 60°. Подрессоренный ход с использованием колес автомобильного типа дает возможность транспортировать орудие с использованием механической тяги при скорости до 50 километров в час. При переводе орудия в боевое положение, при котором станины разводятся до упора в стороны, механизм подрессоривания выключается, а колеса и нижний станок жестко соединяются через боевую ось, тем самым обеспечивается устойчивость орудия во время выстрела, а также сохранность подрессоривания. После перевода пушки в походное положение (станины сведены), подрессоривание включается автоматически.

Компактная конструкция орудия (длина 402 см) и невысокое щитовое прикрытие (высота 120 см) обеспечивают ее малозаметность на поле боя. Для облегчения маскировки щитовое прикрытие пушки выполнено складывающимся. Орудие в основном применялось для уничтожения бронированных целей и огневых точек противника прямой наводкой на дальность 1000-1500 м. При ведении огня на большие расстояния наблюдение результатов стрельбы затруднялось из-за облака разрыва снаряда (малого по величине).

Комплект боеприпасов состоял из унитарных патронов с бронебойными, подкалиберными и бронебойно-трассирующими снарядами, осколочными гранатами, а также унитарных патронов с картечью. Бронебойно-трассирующие и бронебойные снаряды использовались для уничтожения танков, бронемашин, а также для ведения огня по амбразурам огневых сооружений. При встрече под прямым углом на дальности 500 метров они пробивали 43-миллиметровую броню, а на дальности 1 км – 32-миллиметровую. Подкалиберным снарядом на дальности 500 метров при встрече под прямым углом пробивалась броня толщиной 66 миллиметров, а на 100 метрах – дистанция кинжального огня – 88 миллиметров. В первый год войны данных показателей было вполне достаточно для уничтожения танков Вермахта всех типов.

Осколочную гранату использовали для уничтожения живой силы и открыто расположенных огневых точек. Граната при разрыве на поверхности грунта дает около 100 поражающих элементов (осколков), которые способны нанести поражение на площади до 7 метров в глубину и до 15 метров по фронту. Патроны с картечью применялись для отражения атак пехоты на позицию орудия. Дальность использования до 400 метров. Картечь состоит из пуль, которые закладывались в гильзу в специальной оболочке. При выстреле пули из канала ствола вылетают под некоторым углом, поражая силы противника по фронту — до 60 метров, в глубину — до 400 метров.

В предвоенные годы кроме этих снарядов выпускались дымовые и бронебойно-химические снаряды. Последние предназначались для отравления гарнизонов ДОТов и экипажей танков. Масса бронебойно-химического снаряда составляла 1,43 кг, он содержал 16 грамм сильнодействующих отравляющих веществ.

Производство 45-мм ПТП, свернутое перед войной, восстановили в исключительно короткие сроки на нескольких предприятиях одновременно. Одно из предприятий, которое было объединено с киевским заводом «Арсенал», эвакуированным на восток, уже до конца 41-го года дало фронту 1,3 тыс. 45-миллиметровых пушек образца 1937 года. В 42-м году производство этих пушек было заменено производством модернизированных 45-мм пушек образца 1942 года. Всего в течение 42-43 годов было изготовлено 37354 45-мм ПТП образца 1937 года.

45-миллиметровые пушки образца 1937 года состояли на вооружении противотанковых дивизионов стрелковых дивизий (12 орудий) и противотанковых взводов стрелковых батальонов (2 орудия). Этими же пушками вооружали отдельные противотанковые полки, которые состояли из 4-5 батарей (по 16-20 орудий). В развитии противотанковой артиллерии знаменательной вехой стал приказ Наркома обороны от 01.07.1942 года. В соответствии с данным приказом, противотанковая артиллерия была переименована в истребительно-противотанковую. Офицерский состав, который входил в части ПТА, брался на особый учет и назначался только в них. После прохождения лечения в госпиталях раненые сержанты и солдаты должны были возвращаться в части ПТА. Для личного состава были введены: повышенное денежное содержание, выплаты премии расчету орудия за каждый подбитый танк противника, отличительный нарукавный знак. Безусловно, все это способствовало повышению эффективности противотанковой артиллерии.

Читать еще: Характеристики Як-50 - истребитель-перехватчик

Вот выдержка из документа “Главного артиллерийского управления Красной Армии”, в котором описывается предназначение 45-миллиметровой ПТП 53-К: “45-миллиметровая противотанковая пушка образца 1937 года является мощным противотанковым орудием кавалерийских и стрелковых частей Красной Армии, которое способно успешно бороться с современными танками любых типов.

Кроме основного назначения (уничтожения танков), пушка, которая имеет на вооружении картечь и осколочный снаряд, может успешную уничтожать огневые точки противника, расположенные за легкими укрытиями, пехоту и конницу, действующие на открытой местности.

Пушка, находясь на вооружении стрелковых частей, должна во все периоды боя сопровождать пехоту, неотступно следовать за ней, расстреливая прямой наводкой огневые точки противника.

Основными боевыми качествами 45-миллиметровой ПТП являются:
а) Маневренность и подвижность;
б) Скорострельность;
в) Бронепробиваемость;
г) Настильность траектории.

Пушку можно перевозить механической тягой (автомобилем или трактором “Комсомолец”), а также конной тягой. Ходы передка и лафета пушки надежно подрессорены, что позволяет при передвижении механической тягой допускать скорость: по гудронированному шоссе – 50—60 км/ч, по грунтовым дорогам хорошего качества – 40-45 км/ч, по булыжным мостовым — 30-35 км/ч …

…Для полного использования боевых качеств 45-миллиметровой противотанковой пушки необходима правильная постановка огневой задачи, тщательное применение орудия к местности, а также гибкое маневрирование во время боя.

Быстрое выполнение поставленных огневых задач обеспечивается благодаря безотказному действию орудия. Для обеспечения безотказного действия необходима отличная выучка расчета орудия, строго согласованная работа, взаимозаменяемость его номеров при убыли, отличное знание мат. части пушки, а также своевременное пополнение боеприпаса.

Для ведения огня из 45-миллиметровой ПТП образца 1937 года используются унитарные патроны, что и для 45- миллиметровой ПТП образца 1932 года».

Тактико-технические характеристики 45- миллиметровой пушки образца 1937 года:
Калибр — 45 мм;
Масса в боевом положении – 560 кг;
Масса в походном положении: 1200 кг;
Начальная скорость снаряда – 760 м/с;
Угол вертикальной наводки – от -8° до 25°;
Угол горизонтальной наводки – 60°;
Скорострельность – 15-20 выстрелов в минуту;
Максимальная дальность стрельбы – 4400 м;
Максимальная дальность прямого выстрела – 850 м;
Бронепробиваемость по нормам – 28-40 мм (на дальностях 500 и 1000 м);
Вес бронебойного снаряда – 1430 г.

Заметили ош Ы бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

«Сорокапятка» против «пантер»: 45-мм противотанковая пушка 1937 года

45-мм противотанковая пушка образца 1937 года (53-К) — полуавтоматическое противотанковое орудие, которое на начальном этапе войны сыграло колоссальную роль в борьбе с немецкими танками. Оно было разработано в КБ завода №8 в Подлипках под руководством М.Н. Логинова путем доработки 45-мм пушки образца 1932 года, являющейся результатом наложения 45-мм ствола на лафет 37-мм противотанковой пушки образца 1931 года — лицензионной копии пушки фирмы «Рейнметалл».

Интересные факты

По состоянию на 22 июня 1941 года, на вооружении РККА находилось 16621 таких орудий. В войсках его прозвали «сорокапятка».
В руках опытных и тактически умелых командиров это орудие представляло серьезную угрозу для вражеской бронетехники, особенно для средних и легких танков, легкобронированной техники, ДОТов.

Но подбить танк из такого орудия все же было крайне сложной и очень опасной задачей.

Предполагалось, что «сорокапятка» сможет пробивать лобовую броню средних танков на расстоянии до 850 метров. Однако это происходило далеко не всегда. Часто бронетехнику подпускали намного ближе.
Так появился термин «дистанция кинжального огня». Речь шла о расстоянии в сто и меньше метров. Для этого расчет должен был обладать колоссальным мужеством и мастерством.

В связи с недостаточной бронепробиваемостью на смену «сорокаопятке» в 1942 году пришла более мощная пушка М-42 того же калибра. Окончательно 53-К было снято с производства в 1943 году. Всего же с 1937 по 1943 год было выпущено более 37 тысяч таких орудий.

Боевое применение

Дуэль артиллериста и танка была неравной. Расчет защищал только лишь броневой лист толщиной около четырех миллиметров, при этом орудие стояло неподвижно, а танк двигался.

В книге «Мы дрались с «Тиграми»» приводятся такие воспоминания артиллериста Виталия Ульянова.

«Мы высунулись из укрытия. Танки были видны как на ладони. Казалось, что ими был занят весь горизонт. Утро было солнечным, и над степью стояло марево. «Тигры» и «Пантеры» беззвучно будто бы плыли в этом мареве: четко выделялись стволы, антенны. Между большими, похожими на корабли, танками сновали маленькие, по сравнению с ними, легкие танки. Вся эта армада перла на нас. Считать мы их не стали — это было бесполезно.

Мы ничего не говорили, и так было понятно, что будет жарко и вряд ли нам удастся уцелеть. Танки приблизились к нам метров на восемьсот. Коробейников приказал:
— Огонь!
Я говорю:
— Рано!
— Огонь!
— Рано!

Я знал, что мы им ничего не сделаем. Пушка была заряжена подкалиберным снарядом, который неэффективен на такой дистанции. Коробейников потянулся за автоматом, как бы напоминая, что может принять ко мне какие-то меры. И опять скомандовал:

Это значит, что он определил расстояние в 500 метров. Я понимал, что если поспешить с открытием огня, то только обнаружишь себя раньше времени. И еще одна мысль промелькнула в тот момент. «Почему никто не стреляет? Что, никого нет? Когда начнут?» Мне пришлось подчиниться: навел и выстрелил. Снаряд попал в танк. В месте попадания поднялось облачко пыли. Коробейников скомандовал:

Я выпустил второй снаряд, тоже попал. Пятьсот метров — небольшое расстояние. Опять возникло облачко. Это уже я потом узнал, что немцы покрывали танки антимагнитным составом. А тогда я только удивился.
Танки огонь не открывали. Еще было тихо. Приблизившись к противоположному краю лощины, они не пошли на нас. Часть танков свернула вправо, а часть ушла в левую сторону, где была дорога. Возможно, немецкие танкисты оценили крутизну подъема, ведущего к нашей позиции, и поняли, что преодолеть его им не удастся. Поэтому начали расходиться веером в разные стороны. А потом, если бы они начали подниматься, они бы подставили нам днище. Они же не глупые были.

…И тут началось. Заработала артиллерия. Появились самолеты — наши и немецкие. Они летали над полем боя на невероятно малой высоте. Наши самолеты проносились над немецкими танками, расстреливая их огнем реактивных снарядов и сбрасывая небольшие бомбы. Немецкие же самолеты прижимали нас к земле пушечным и пулеметным огнем. Все грохотало, стреляло и взрывалось. Правильно говорят: «Земля встала дыбом». Танки, ведя огонь, обтекали нас справа и слева. Они преодолели лощину и скрылись за рощей — там, где раньше стояли кухни. Зайдя за рощу, они развернулись и пошли на нас справа. Видимо, решив незаметно выйти на нас сбоку на близком расстоянии. Если бы это у них получилось, то я не уверен, что мы смогли бы быстро развернуться и встретить их огнем. Но они немножко промахнулись. Это на учениях все экипажи действуют слаженно, все отработано до мелочей.

Я не помню, кто крикнул:
— Танки справа!

Я повернулся и увидел: ниже нас справа идут три «пантеры», с направленными вперед стволами. Нас они не видят, иначе бы развернулись для стрельбы. Они шли как бы уступом, один — впереди. Расстояние до них было метров 40-50, и я видел каждую заклепочку на их корпусах, каждый шов. Я был совершенно спокоен.

Первый танк, который шел впереди всех, вошел в поле зрения прицела башней, и как только он закрыл собой перекрестие, я выстрелил. Снаряд попал в башню. Я это видел четко. Танк не остановился. На той же скорости он продолжил движение влево по склону. Я понял, что броню его не пробил. Я посмотрел вправо. Шли еще два: один ближе, второй сзади и чуть ниже по склону. Я затаился за орудием, зная, что нужно навести в борт. И как только эта часть танка вошла в прицел, я выстрелил. Танк остановился не сразу. Немного прошел влево от нас и загорелся. Из его нутра пыхнуло огнем. Второй танк подошел поближе. От него пахнуло жаром. Я выстрелил ему в башню. Он дернулся и встал напротив нашего орудия. Я понял, что не пробил. Его башня стала медленно поворачиваться в нашу сторону. Я крикнул: «Юра, давай!» Лязгнул затвор. Надо опустить ствол орудия, а я не могу! Опять выстрелил в башню. Почему я так сделал? Не знаю… Наверное, потому, что она занимала все поле прицела. Я успел сделать несколько выстрелов: наводил и стрелял в башню автоматически. Я не мог заставить себя опустить ствол ниже, чтобы попасть в борт. Я еще раз повторяю, что страха в этот момент я не испытывал. Я был целиком поглощен задачей уничтожения этого танка. Танк выстрелил. Снаряд прошел над нами. Стрелял он бронебойным. Сзади нас были сложены термосы и шинели: все это полетело в воздух.

Читать еще: Боевое применение 9К57 БМ-27 «Ураган» - 220-мм реактивная система залпового огня

После первого выстрела немецкого танка мы забежали в ровик. А немец остался на месте. Через некоторое время мы подползли к пушке, зарядили ее. В прицел я видел боковую часть его ствола: «Раз вижу ствол, значит, снаряд пройдет мимо». Я опять выстрелил в башню танка и спрятался в ровик. Танк выстрелил — мимо. Так я успел сделать три выстрела. Когда снова вылез и посмотрел в прицел — боковой части ствола видно не было. Черное жерло уставилось прямо на меня. Я немного довел перекрестие прицела в это жерло — и выстрелил. Потом — провал.

Когда я очнулся и привстал (а я лежал на спине), орудие мое было опрокинуто на бок, левого колеса не было. На том месте, где стоял я, лежали мой автомат, противотанковая и обычная гранаты, зияла воронка. Справа от меня в самых разных позах лежали Строгов и Воробьев. Слева в ровике, спиной кверху, затих командир орудия Коробейников. Голова его была повернута, и он будто бы смотрел на меня. Когда я пришел в себя, то понял, что вижу только правым глазом. Провел рукой полевому. Увидел на пальцах серое вещество — мозги. Болия не чувствовал и ничего не соображал. Еще раз протер глаз. Он стал видеть. Я Коробейникову сказал: «Танки подбиты». А он молчит. Я его взял за плечо. А у него голова крутанулась и оторвалась от тела. Ровик, в котором он находился, из которого смотрел на поле боя и подавал команды «В укрытие!», «Корудию!», находился меньше чем в метре и точно напротив колеса. Болванка, которой стрелял немецкий танк, попала в коробку подрессоривания, отбила ее вместе с колесом и разметала все, что находилось рядом. Эти части орудия, мой автомат и две гранаты могли его смертельно ранить, снеся ему полчерепа».

Но важно понимать, что героизм советских солдат проявлялся в том числе и в том, что они зачастую своими руками катили орудие весом 1200 килограммов десятки километров, перетаскивая его через водные преграды, овраги и рвы. Вот как это описывается в романе Константина Симонова «Живые и мертвые»:

«Через пятьсот шагов они действительно увидели стоявшую в гуще молодого ельника 45-миллиметровую противотанковую пушку. Возле пушки на толстом слое рыжей старой хвои сидели вперемежку бойцы Хорышева и те пятеро артиллеристов, о которых он доложил Серпилину.
При появлении комбрига все встали, артиллеристы чуть позже других, но все-таки раньше, чем Хорышев успел подать команду.

— Здравствуйте, товарищи артиллеристы! — сказал Серпилин. — Кто у вас за старшего?

Вперед шагнул старшина в фуражке со сломанным пополам козырьком и черным артиллерийским околышем. На месте одного глаза у него была запухшая рана, а верхнее веко другого глаза подрагивало от напряжения. Но стоял он на земле крепко, словно ноги в драных сапогах были приколочены к ней гвоздями; и руку с оборванным и прожженным рукавом поднес к обломанному козырьку, как на пружине; и голосом, густым и сильным, доложил, что он, старшина девятого отдельного противотанкового дивизиона Шестаков, является в настоящее время старшим по команде, выведя с боями оставшуюся материальную часть из-под города Бреста.

— Откуда, откуда? — переспросил Серпилин, которому показалось, что он ослышался.
— Из-под города Бреста, где в полном составе дивизиона был принят первый бой с фашистами, — не сказал, а отрубил старшина.
Наступило молчание.

Серпилин смотрел на артиллеристов, соображая, может ли быть правдой то, что он только что услышал.

И чем дольше он на них смотрел, тем все яснее становилось ему, что именно эта невероятная история и есть самая настоящая правда, а то, что пишут немцы в своих листовках про свою победу, есть только правдоподобная ложь и больше ничего.

Пять почерневших, тронутых голодом лиц, пять пар усталых, натруженных рук, пять измочаленных, грязных, исхлестанных ветками гимнастерок, пять немецких, взятых в бою автоматов и пушка, последняя пушка дивизиона, не по небу, а по земле, не чудом, а солдатскими руками перетащенная сюда с границы, за четыреста с лишним верст… Нет, врете, господа фашисты, не будет по-вашему!

— На себе, что ли? — спросил Серпилин, проглотив комок в горле и кивнув на пушку.

Старшина ответил, а остальные, не выдержав, хором поддержали его, что бывало по-разному: шли и на конной тяге, и на руках тащили, и опять разживались лошадьми, и снова на руках…

— А как через водные преграды, здесь, через Днепр, как? — снова спросил Серпилин.
— Плотом, позапрошлой ночью…
— А мы вот ни одного не переправили, — вдруг сказал Серпилин, но хотя он обвел при этом взглядом всех своих, они почувствовали, что он упрекает сейчас только одного человека — самого себя.

Потом он снова посмотрел на артиллеристов:
— Говорят, и снаряды у вас есть?
— Один, последний, — виновато, словно он недоглядел и вовремя не восстановил боекомплект, сказал старшина».

Характеристики

Калибр – 45 мм; начальная скорость снаряда – 760 м/c; скорострельность – 20 выстрелов в минуту; наибольшая дальность стрельбы – 4400 м; дальность прямого выстрела – 850 м; вес в походном снаряжении – 1200 кг.

45-миллиметровая противотанковая пушка образца 1937 года (14 фото)

Читать еще: Боевое применение Тесак пехотный солдатский обр. 1798 г. (второй вариант)

Для полного использования боевых качеств 45-миллиметровой противотанковой пушки необходима правильная постановка огневой задачи, тщательное применение орудия к местности, а также гибкое маневрирование во время боя.

Тактико-технические характеристики 45- миллиметровой пушки образца 1937 года:

Калибр — 45 мм;
Масса в боевом положении – 560 кг;
Масса в походном положении: 1200 кг;
Начальная скорость снаряда – 760 м/с;
Угол вертикальной наводки – от -8° до 25°;
Угол горизонтальной наводки – 60°;
Скорострельность – 15-20 выстрелов в минуту;
Максимальная дальность стрельбы – 4400 м;
Максимальная дальность прямого выстрела – 850 м;
Бронепробиваемость по нормам – 28-40 мм (на дальностях 500 и 1000 м);
Вес бронебойного снаряда – 1430 г.

голоса

Рейтинг статьи